Место, вмещающее Мир

По дороге из Пашупати.

Как это – ощущать свою конечную жизнь, как маленький фрагмент бесконечной истории? Вспышку вечных возвращений и воплощений. Как это? Как это – жить с таким взглядом на мир с самого детства. Не пробовать на вкус эту мысль, не взвешивать – верю-не верю. Просто знать, что ты пришел сюда для некого опыта. И уйдешь, чтобы опять вернуться. Не колебаться, просто знать. Как мы знаем о том, что Земля круглая, она вращается вокруг Солнца. Что чистить зубы утром и вечером – это полезно.  А ночью люди обычно спят. Как это?..

В Пашупати, возле дома для пожилых людей, которые решили провести остаток своих дней рядом с местом смерти.

Очень старая женщина с мотком белых ниток. Наматывает нитку, ритмично, непрерывно. Засыпает, роняет голову. На несколько минут. Просыпается и снова наматывает нитку. Зачем? Для кого? Для себя? С какой-то целью? Просто так? Словно наматывает секунды, минуты, часы, оставшиеся до смерти. Ткет время. Трогает его. Хранит его. Ощущает…

В Пашупати, возле мест для кремации. Первые минуты после нашего прихода. Семья Инду провожает мать и бабушку. Сын рыдает. Громко. Сильно. Тело лежит на поленьях погребального костра, еще не подожженных.  Сын три раза обходит тело, еле держась на ногах от рыданий.  В его руке – подожженный сноп . За ним следует человек в белых одеждах, окропляя водой пространство возле тела. Три раза. Огонь и вода. Последние круги перед тем, как погребальный костер загорится. Сын от рыданий не удерживает равновесие. За стеной, в соседнем здании – буддисты, готовящие к кремации своего умершего. Не рыдают. Поют. Радуются. Душа обретает свободу.

В Пашупати, на другом берегу, напротив госпиталя. На носилках несут человека. Ему уже никто не может помочь. Последние дни он проведет в специальном госпитале, в котором больные люди ждут смерти. Прямо напротив мест для кремации. Совсем рядом. Вдыхая запах погребальных костров. «У всех у нас – один путь, где бы мы ни жили, что бы мы ни делали» - говорит один инду, сидящий рядом с нами.

В Пашупати, возле реки, куда отправляется прах – пепел сожженных тел. Мальчишки, лет шести-семи. Плещутся в воде, смеются. Мимо них проплывают вещи, снятые с омытых водой реки тел. Таков обычай.  Мальчишки переговариваются громко и весело. Чуть в отдалении чей-то сын поджигает поленья.

В Пашупати, рядом со святыми мужами. Мужчины без семьи, без жилья, без вещей, без возраста. В желтых одеждах, с никогда не стриженными волосами, с крашенными бородами и лицами.

- Сколько тебе лет?

- 55

- Ты всегда здесь?

- Да, всегда.

- Что ты делаешь?

- Медитирую. Утром несколько часов. И большую часть ночи. Хочешь медитировать вместе со мной?

- Хочу.

- Садись рядом. Дыши. Ощущай. Дыши…

Пашупатинатх. Место, вмещающее в себя Мир. Это и есть Мир. Все сплетается в общий поток – смех, слезы, тишина, шум, медленные коровы, стаи обезьян, толпы людей… Влюбленные, сидящие в обнимку и наблюдающие погребальные костры. Подростки, прячущиеся от солнца в храмовые сооружения и предающиеся очень земным удовольствиям. Туристы, закрывающие лица платками. Торговцы сувенирами, предлагающие всем свое добро. Монахи в шафране и военные с винтовками. Место, вмещающее в себя Мир.

Мир не нуждается в оценках. Просто смотри. Просто воспринимай. Просто ощущай. Дыши.