100 рукопожатий

Когда моя дочка была маленькой, совсем маленькой, я носила узкие и короткие джинсовые юбки, прическу “под мальчика” и пела песни Шевчука, БГ, Бутусова и других ребят.

Когда я была маленькой, моя мама носила кримпленовые платья и сапоги-чулки, и они с папой ходили в кино на индийские фильмы.

Когда моя мама была маленькой, её мама, моя бабушка не снимала платок с головы, носила длинные и тёмные юбки и ходила в церковь по выходным, хоть это и не приветствовалось колхозным начальством.

Я не знаю, что носила моя прабабушка, когда моя бабушка была маленькой. Я не знаю, ходила ли она в церковь по выходным. Думаю, что ходила. Я догадываюсь, что у неё было очень много тяжёлой работы с большим хозяйством, которое было у них с прадедом.

Когда я закрываю глаза, я пытаюсь представить лица всех тех женщин, которые были до моей прабабушки - её мамы, бабушек и многих-многих других. Таких далёких, таких эфемерно неощутимых.

Иногда, на пороге почти охватившего меня сновидения, я вижу одну яркую картину. Широкое поле со скошенной пшеницей. Солнце, клонящееся к закату. И сотни женщин, стоящих друг за другом, образующих такую длинную колонну, теряющую свои очертания на фоне диска заходящего солнца.

Вот я вижу лицо первой женщины в этом ряду. Оно молодое и свежее. За её спиной женщина постарше. Дальше - пожилая. Дальше - совсем старая. А дальше, за спиной старухи, много других женщин. Они одеты в белые одежды и кажутся мне похожими друг на друга. У них почти одно лицо.

Колонна уходит вдаль. Но не в пространстве, а во времени. Она своим живым контуром зовёт меня назад, туда, где не было ни меня, ни моей мамы, ни бабушки. Но были они. Все те женщины, которые стояли за их спинами. Они жили, любили, страдали, испытывали нежность, горечь утрат, радость, тревогу, страх за своих детей. Они смотрели в глаза своим мужчинам, смеялись, плакали, рожали, умирали. Они были. И своим бытием определили моё.

Вот первые три женщины в этом ряду - и я в мире, в котором ещё не было антибиотиков. Три рукопожатия - от меня до моей бабушки - и я оказываюсь в мире, где можно было легко умереть от банальной простуды.

Вот ещё три женщины - и я в мире, в котором нет электричества, телефонов, радио. Всего шесть рукопожатий отделяет меня от мира, в котором горят свечи, а письма доставляются посыльными. И только в том случае, если ты умеешь писать и читать, это для тебя имеет смысл. Когда прапрабабушка моей прабабушки гладила по голове свою дочку, она делала это при свечах, напевая ей колыбельные песни и не читая никаких детских книг перед сном. Жизнь всего лишь пяти женщин отделяет меня от этого времени.

А если посмотреть на первых два десятка женщин, где я окажусь? Какой мир будет вокруг меня? Какие песни будут звучать над колыбелью? Какие образа будут висеть в углу? И каким будет этот угол? И это всего лишь первые двадцать прикосновений тёплых и когда-то живых рук.

Я смотрю на ряд женщин, стоящих на скошенном пшеничном поле во время заката, и вижу, как издалека, с хвоста этой невероятной колонны, начинает двигаться волна. Это каждая женщина кладёт руку на плечо, стоящей перед ней. И волна движется прямо на меня. И я буквально физически ощущаю прикосновение Времени. И это - не метафора. Это жизнь!

Каких-то сто рукопожатий, сто прикосновений когда-то живых и тёплых рук соединяют меня с началом первого тысячелетия нашей эры. Между моей жизнью и тем временем - всего лишь жизнь СТА женщин! Это так много. И так ничтожно, невыразимо мало!

Я смотрю на эту ожившую волну времени, я вдыхаю её странный запах и меня наполняет что-то, что приблизительно, но не полно можно описать словом “Сила”.

“Сила женщины - в её слабости” - вспоминаю я и отмахиваюсь от этой мысли, которая кажется глупой и неуместной перед лицом этой чудесной колонны. Слабость? Как её можно разглядеть в этих женщинах, которые “донесли” жизнь своих потомков - мою и вашу - до сегодняшнего дня?! Донесли сквозь тысячелетия, наполненные войнами, эпидемиями, голодом, переселениями, болезнями! Донесли, вытолкнули её из себя, исторгли. Да ещё и сделали что-то такое, что вселило в исторгнутую ими жизнь желание жить. Где слабость в этих крепких ногах, вросших корнями в землю, ею питаемых и поддерживаемых? Где слабость в этих твёрдых руках, которые крепко держат плечи того, кто стоит перед ним? Кому в голову пришла такая нелепая формула о том, что женщина слаба, что она - слабый пол и в этом её сила? Кто хоть раз видел в своих грёзах картину, подобную этой, устыдился бы даже мысли, даже допущения о женской слабости! Эти ноги вростали в землю, чтобы закрепиться и сделать возможным существование нас с вами. Эти руки творили пищу, вскармливая голодных, делали одежду, укрывая от холода, залечивали раны и вытаскивали воинов с поля боя. Эти глаза строгим взглядом мгновенно призывали к порядку ни одно поколение. И они же, мягко и молчаливо, дарили отдохновение и надежду.

Неужели это хоть отдалённо напоминает слабость? И кому, в конце концов, выгодно, чтобы женщины верили в то, что слабость - это, якобы, их сила?!

Женщин призывают соблазнять, искушать, манипулировать, “ловить в ловушки”, притворяться, принимать “образ”, “замирать в беспомощной, но прелестной позе”, “смолчать там, где нужно”, “быть милашкой и хозяюшкой”, непременно делать маникюр и педикюр и улыбаться, непременно улыбаться! Потому что в этом, якобы, и заключается их сила.

Но если мы представим в совокупности эти и еще ряд шаблонов, соответствующих “женской силе”, мы получим слабое, безжизненное и весьма зависимое существо, цель жизни которого - изловить мужчину и не дать ему после уйти от себя. Ведь мы же помним, что у женщины особая мудрость, и что она управляет отношениями, и что от мудрой женщины не уходят, и много другой дребедени.

Но смогла бы такая отманикюренная и соблазнительно-манящая женщина хладнокровно перерезать горло козлёнку, чтобы облегчить его страдания из-за укусов взбесившейся собаки? Смогла бы не задумываясь вонзить нож в нежную плоть животного просто для того, чтобы оно перестало мучиться? Сомневаюсь. А в тех, кто стоят в колонне на закате, не сомневаюсь ни на минуту. Они бы смогли. И они наверняка это делали.  

И если мы снова обратим на них свой взгляд, ветер над полем пропоёт нам песню о Женской Силе. Услышав её один раз, мы никогда о ней не забудем.

Стоять и слушать, заглушив все другие голоса. Слушать песню о Женской Силе.

“Посмотри на всех этих женщин, стоящих друг за другом. Посмотри на их чрева, когда-то плодородные. Они не просто зачали жизнь. Они её преобразили внутри себя, трансформировали и только после этого - исторгли. Они не оставили то, что породили. Они растили и питали новую жизнь. Они вселяли в неё желание жить. Или просто заставляли выживать в таких условиях, в которых это казалось невозможным. Женщины, стоящие перед тобой, делали невозможное возможным. И каждая из них, не колеблясь, вонзала острое лезвие в нежную плоть тогда, когда сердце ей говорило: “всё, жизни в этом не осталось, если продлевать это дальше, будут только мучения”. Потому что в этом главный секрет силы женщины - питать то, что жизнеспособно, и отпускать, отсекать, хоронить то, в чём жизнь иссякла.

Посмотри на них ещё раз. И испытай на себе действие их Силы. Рядом с ними хочется жить. Вслед за ними хочется жить. Не умножать страдания. Не притворяться, что страданий недостаточно и нужно ещё. Просто жить. Дышать, брать, отдавать, чувствовать, зачинать, преображать и творить. Они не соблазняют, не искушают, не заманивают и не манипулируют. Так всегда поступали злые колдуньи в сказках. И герои искушались, но теряли рядом с ними силу. А после возвращались к тем женщинам, рядом с которыми хотелось жить!

Посмотри на них, склонись перед их Силой, стань перед ними и повернись к ним спиной. Дай положить себе на плечо тёплую руку, и почувствуй в этом сто, двести, триста прикосновений.. Отдайся и впитай. Прими дар, данный тебе от рождения, осознанно. Спроси себя: “Рядом со мной хочется жить? Питаю ли я то, что жизнеспособно? Отсекаю ли я то, в чём жизни нет? Чем я оплодотворена и что я вынашиваю? Что я преображаю в себе и в мире вокруг меня? Какую жизнь я готова “исторгнуть” из себя? Что поддерживает моя рука? Какие искры вдохновения рождает моё сердце? Приумножилась ли, окрепла ли жизнь вокруг меня?” Спрашивай себя об этом и не заблуждайся. Все эти вопросы не только о твоих детях - тех, которые уже есть, или тех, которые только ещё будут. Они о жизни и мире вокруг тебя. В целом. Во всей их тотальности”

Так поёт ветер свою песню о Женской Силе. Песню “Босых Ног на Земле”.

Если слушать её внимательно и чутко, слушать сердцем, можно увидеть, как ветер разносит обрывки слов о том, что сила женщины в её слабости. О том, что нужно соблазнять, искушать и быть сексуальной кошечкой. О том, что женщина какая-то шея, а мужчина почему-то голова. Эти обрывки кружат, как опавшие листья октябрьского листопада. Но ты ведь знаешь, что придёт ноябрь, намочит их дождями, они истлеют и превратятся в прах. От них не останется ничего. И не нужно ничего делать, не нужно притворяться и хитрить Достаточно просто быть той женщиной, рядом с которой хочется жить! В мирное и счастливое время. Во время, в котором падают снаряды и пушки грохочут над головой. Во время мора, голода и эпидемий. Во все времена. Через все прикосновения и рукопожатия. Просто хочется жить! Это твой великий дар и твоё неизбежное благословение.