Пожалуйся Четыре Раза

Каждый из нас время от времени переживает боль. Иногда часто. Иногда каждый день. Иногда несколько раз в день.

Каждый из нас может вспомнить эпизоды, когда сердце сжималось от досады, обиды, горечи. Или когда злость накатывала горячей волной. Или когда печаль вползала в душу, мутно погружая в свои тёмные воды.

Всё это случалось c разной степенью интенсивности и силы - иногда сильнее, иногда слабее, иногда терпимо, иногда невыносимо.

И почти всегда мы кому-то рассказываеми об этом. Некоторые - только самым близким. Некоторые - многим.

Мы рассказываем, потому что нам хочется, чтобы кто-то разделил это с нами, засвидетельствовал нашу боль. Чтобы не оставаться совсем один на один с калейдоскопом мрачных мыслей и нелёгких состояний. Даже если нас не понимают. Даже если нас осуждают и бранят. Даже если никто и никогда полностью не может почувствовать то, что чувствуешь ты. Ну и пусть! Важно, чтобы свидетельство состоялось.

Ты можешь представить и вспомнить множество таких эпизодов в жизни. От незначительных и капризных обид до глубокого горя и боли. Расставания, потери, неуспех, неоправданные ожидания, не те слова, не те действия, молчание в ответ, сплетня, рассказанный секрет, нелюбовь в ответ, несправедливость людей, их чёрствость и равнодушие, не нашедшаяся рука помощи… Перечень того. что может причинить боль может быть невероятно большим. Всё это - “несверенные часы” наших встреч с людьми и миром.

Ты можешь прямо сейчас вспомнить одну или несколько картинок, хранящих такие состояния.

И когда ты это вспомнишь и представишь, представь себя далеко-далеко от места, где прошло твоё детство. Далеко-далеко…В краю Оранжевых Гор и каньонов. Над которыми парят орлы. Где горячий ветер обдувает лица, поднятые к Солнцу. Где гладь озёр отражает причудливые контуры скал.

Там, на открытой площадке собрались люди в круг. Они пришли, чтобы послушать о боли, которую испытывает их соплеменник. Они будут свидетельствовать его боль и выразят свое сострадание. Так, как смогут.

Вот пострадавший входит в круг и останавливается в центре. Он прикладывает руки к груди и начинает свой рассказ. Он говорит о том, как ему больно, как он страдает. Он рассказывает о своём обидчике, если эту боль причинили ему поступки другого человека. Он даже указывает на него, если обидчик находится в кругу.

Все кивают в такт его рассказа. Некоторые выражают сочувствие. Некоторые вздыхают и качают головой.

Закончив, потерпевший садится в круг. Остальные ещё какое-то время обсуждают его рассказ.

Но вот он снова заходит в круг и становится в центре. И снова начинает повествование о своей боли. Он практически повторяет уже сказанное. Только добавляет подробности, может, меняет акценты, высвечивает нюансы. Остальные всё также внимательно его слушают, продолжая сопереживать.

Высказавшись, человек сходит со сцены. Но через некоторое время всё повторяется снова.

Что бы можно было подумать, наблюдая это явление? Думаю, мы бы вообще ничего не поняли. Зачем одно и то же рассказывать подряд три раза?! Ну ладно, рассказать один раз одному человеку, или группе людей, это понятно. Но три раза подряд! Понятно, что мы жалуемся по много раз. Но разным людям. Одной подруге можно позвонить, с другой встретиться, с третьей выпить кофе в обеденный перерыв, с тремя остальными хорошо посидеть вечером. Это понятно. Это логично. Но представить себе такую ситуацию с одной и той же подругой. Или, что ещё смешнее, их в полном сборе и я на сцене в центре. Выхожу, становлюсь и начинаю рассказ - один, второй, третий раз…

Но что бы мы сказали, если бы увидели, что наш потерпевший ЧЕТВЁРТЫЙ раз встаёт и входит в круг. И снова начинает говорить о своей беде? И мы тихо замираем от того, что это происходит на самом деле. И ещё больше ошеломляемся от того, что происходит дальше.

Все те, кто слушал его, сочувственно вибрируя в ритме его жалоб, вдруг встают и поворачиваются к нему спиной. Просто бесчувственно отворачиваются от него самого и его боли. Молча. Молчание прерывает голос одного из старших. “Хватит, мы это всё уже слышали от тебя. Достаточно. Мы больше не будем слушать эту историю. Тебе нужно её отпустить”

И в этот момент всё то, что происходило обретает смысл. Оно наполняется прозрачным, чистым, сверкающим смыслом, как сухое русло родниковой водой по весне!

Без последнего выхода три предыдущих так и остались бы нелепым и непонятным явлением. Но четвёртый меняет всё.

Прямо сейчас представь всё это, переложив на любую свою ситуацию. Представь последовательно, как ты рассказываешь о боли один, другой, третий раз. Как твоё “племя” слушает тебя и сострадает. И вот наступает момент истины. Ты начинаешь свой рассказ в четвёртый раз. И все твои подруги (или подруга, или родные, или муж, или дети) дружно встают и поворачиваются к тебе спиной. Просто отворачиваются от тебя и твоей боли. И после этого звучат те самые слова: “Хватит. Мы всё это уже слышали от тебя. Этого достаточно. Мы больше не будем слушать. Тебе нужно это отпустить”.

Когда такое мы переживаем в реальности - вот это драма, вот это холодный душ в мороз, вот это внезапный и ошеломляющий поворот сюжета! Это древнегреческая трагедия, не меньше!

Душа Навахо знала об этом всегда. Да, человек нуждается в том, чтобы выразить свою боль. Он нуждается в сопереживании и в том, чтобы эта боль, его настоящая и подлинная боль, была засвидетельствована. Да, выражение боли нельзя затягивать и разносить во времени и в пространстве. Поэтому стоит о ней рассказать как можно большему количеству людей одновременно и несколько раз без больших промежутков.

Да, на четвёртый раз тебе буквально нужно показать, что продолжение будет ослаблять тебя, будет удерживать в тяжёлом круге жалоб и усиливать только одно - твою позицию жертвы. Показать настолько очевидно, чтобы не оставалось сомнений. А что может быть лучше круга людей, которые встают и молча поворачиваются к тебе спиной? Это мощнейший символ, который берёт и реализуется в реальности. Это высший пик ритуала, его кульминация, несущая в себе исцеление и свободу. И это же - акт истинной Заботы, без примесей и “вредоносных добавок”, маскирующих под заботу много-много совсем нехороших вещей.  

Повезло ли тебе? Есть ли у тебя “племя”, которое так способно о тебе позаботиться? Которое не будет поддерживать и питать твою внутреннеюю “Жертву”, выслушивая пять-десять-двадцать раз рассказы об одном и том же “ранении”, одной и той же ситуации?

Есть ли рядом с тобой тот, кто заговорит голосом старейшины: “Достаточно. Я больше не буду это слушать. Тебе просто нужно это отпустить”?

Да, в нашей культуре сказать, а тем более, сделать такое трудно. Ведь “друг познаётся в беде”. И для многих это значит только одно - друг бесконечно будет слушать наши пересказы и пересказы пересказов наших горестей и печалей. А после говорить другому другу: “Всё, больше не могу её слушать, который раз одно и то же, сколько можно!”

Как часто мы повторям свои жалобы, продолжая питать свою Жертву свежей кровью вновь рассказанной истории. Как часто нас слушают и слушают наши “соплеменники”, продолжая питать и свою и нашу Жертву псевдосочувствием и псевдоподдержкой. И каждый раз это выбор каждого из нас.

Здесь нет виноватых. Здесь нет пострадавших. Это всего лишь традиционный акт пьесы, который стал излюбленным “фрагментом фильма” для многих и многих людей. Который настолько слился с нашими “мыслями о жизни”, что стал для нас неотличим от самой жизни. Мы часто думаем, что это и есть жизнь.

Но если закрыть глаза и представить себя на берегу озера с прозрачной водой, в которой отражаются рыжие контуры скал, то можно услышать в себе, в глубине своего сердца голос Старейшины: “Достаточно. Я уже слышал и видел эту историю. Я больше не буду это делать. Просто нужно отпустить…” А после поднять своё лицо к небу и увидеть танец орла над своей головой…

P.S.

Недавно одна моя ученица рассказала мне о своём разговоре с очень серьезным и маститым психоаналитиком. Она говорила ему о том, что в детстве её очень активно переучивали с леворукости на праворукость. О том, что помнит некоторые эпизоды ярко и выпукло. Психоаналитик прокомментировал: “Знаете, если бы Вы пришли на личный психоанализ, мы бы анализировали этот фрагмент Вашей жизни минимум четыре года”. Четыре года! Более двухсот недель рассказывать о своей “боли” одного фрагмента жизни, живущего сейчас только в памяти, а, значит, нигде! Забавно.